11 . Завершение

Нет в мире ничего более безжалостного , чем 4:47 ночи и мёртвый голос будильника , вырывающий тебя из сна и возвещающий о том , что – пора . Пора обратно , отсюда . Охнув , я выключил звонок и стал безжизненно собираться . В 5:00 зазвонил стационарный телефон в номере . Я снял трубку и во второй раз в жизни сказал : “Hai , moshi-moshi ?” , но на том конце никто не ответил . Положив трубку , я продолжил сбор . Съел тёплое произведение МакДональдса , потом подтянул вещи поближе ко входу . Обулся , надел рюкзак и взялся за ручку сумки . Распахнул дверь и шагнул в коридор . Потом обернулся и в последний раз посмотрел на номер , в котором оставался лежать на столе мой юрийный додзик . И закрыл дверь – словно вбил последний гвоздь в крышку гроба .
В последний раз – милый лифт и милый ресепшен . За стойкой – всё тот же несгибаемый дедушка (но как он , всё-таки , постарел за эти три года) . “Ima wa chekku-auto desu .” Он напутствовал меня добрым “Itterasshai” . И , неся в себе это “Itterasshai” , то , как оно было сказано , я вышел из гостиницы .
Ни одному отаку не пожелаешь знать , до чего же это отчаянно горько – в мёртвый предрассветный час идти по Японии , чтобы покинуть её . Но ничего не поделаешь – за счастье встречи с Японией нужно расплачиваться болью расставания с ней . Как жаль , что нельзя наоборот – сначала уехать , а потом приехать . Точнее , можно и так – но если между приездом и отъездом проходят дни , то между отъездом и приездом – годы .
Можете ли вы кричать себя ? Я не мог . Поэтому старался идти , не поднимая глаз , чтобы не увидеть знакомых мест – Sukiya , МакДональдса , Family Mart – иначе я за себя не ручался . Чтобы не лезть с сумкой на пешеходные мостики , я обошёл по трём сторонам огромный перекрёсток под Шёва-дори и прошёл мимо стоянок , где сидели подозрительные личности , похожие на бездомных . Прошёл мимо станции Уэно и свернул направо , под мост . Потом налево – и вот впереди уже виднеется вход в Кейсей-Уэно . Пожалуй , именно в этот момент я понял , насколько же это жалкая иллюзия – свобода личности . Пожалуйста , я свободен , никто меня не держит и я волен делать , что хочу . Больше всего я хочу пойти в Акихабару – а она совсем рядом . Достаточно дойти вон до того плавного поворота – и оттуда уже будет виден мост местной линии Собу . Но я понимал , что уже сейчас Акихабара от меня ужасающе далеко – словно уже встали между нами непреодолимой стеной эти безжалостные восемь тысяч километров . Да думал я об этом , много раз думал ! Остаться в Японии , исчезнуть в ней , раствориться , как сахар в чае , сродниться с ней навсегда . То , что я так хотел бы сделать – и на что у меня никогда не хватит сил . А раз не хватит сил , то что об этом говорить ? Зачем напрасная бравада ? И почему-то невероятно чётко – на всю жизнь ! – запомнилось , что передо мной шёл мужик в белой рубашке , который курил сигарету . Я пропустил его , свернул направо и , пройдя сквозь сигаретный дым , шагнул на станцию Кейсей-Уэно .
Подойдя к табло , я стал разбираться . Закопавшись в номере , на первые утренние локалки я уже опоздал , и теперь предстоял выбор – либо ждать следующую , либо ехать SkyLiner’ом . Но следующий поезд был тотальной локалкой , которая останавливалась на каждой станции , ехала в Нариту более полутора часов и , выходя из Уэно на пятнадцать минут раньше SkyLiner’а , прибывала в аэропорт на полчаса позже . И я решил поехать на SkyLiner’е .
Несмотря на какое-то беспомощно-апатичное состояние , мне удалось купить билет с первой же попытки . До сих пор не понимаю , как я тогда в чём-нибудь не ошибся . Я спустился на перрон , возле которого уже стоял первый утренний экспресс . Через пару минут в нём загорелся свет и засуетились уборщики . Потом пришёл машинист и стал готовить поезд к отправлению . Я с уважением смотрел на работающих японцев . Потом поезд даже немного прокатился вперёд-назад вдоль перрона , видимо , для проверки . Вот было бы смешно , если бы совсем уехал . . . Ещё через несколько минут с соседнего пути , воя и лязгая , отошла локалка , на которой мог бы ехать и я . И почти сразу же нас пустили в вагоны . Номера своего вагона я не помню , но место запомнилось – 11D . У окна , но с другой , дальней от Уэно стороны . . .
. . . И вот мы тронулись . Токио оставался позади . Народу , поначалу , было мало , но на единственной остановке , в Ниппори , пассажиров зашло изрядно . После Ниппори я сходил проверить оставленную в багажном отделении сумку , после чего вернулся на своё место .
В общем и целом , должен признать , что SkyLiner мне не понравился . Главная причина , конечно , субъективная – я не приезжал на нём из Нариты , а уезжал в неё . Но были и ещё две : сумку приходилось оставлять в багажном отделении в торце вагона и потом постоянно смотреть , всё ли с ней в порядке , а кроме того , при поездке на SkyLiner’е , предназначенном исключительно для доставки пассажиров в аэропорт , я чувствовал словно бы уже немного вне Японии , уже чуть-чуть отторгнутым ею . А мне хотелось ещё один раз потолкаться в обычном поезде с едущими по своим делам японцами . . .
Утро за окном было под стать моему настроению – тяжёлое и хмурое . Несмотря на август , оно казалось мне холодным . Сначала SkyLiner делит одну колею с главной линией Кейсей и идёт очень медленно . Было даже несколько обычных одноуровневых переездов . Я с мольбой смотрел на заполненные японцами утренние станции . Но потом поезд вышел на Sky Access Line и развил свои знаменитые 160 километров в час . Не шинкасен , конечно , но тоже неплохо . . . Но как бы мне хотелось , чтобы он ехал помедленнее ! Я не мог , был не в силах себе предствить , как это возможно – в Японии начнётся очередной , обычный день , и отаку будут смотреть аниме , магазины Акихабары будут бойко торговать , и Юано-чян будет каваиться в мейд-кафе – а меня не будет , я не буду принимать во всём этом участия ! Всё моё существо протестовало против этой мысли ! Глядя на бесконечные ряды солнечных батарей за окном , я умолял поезд , но он продолжал нестись вперёд своим мерным колёсным шагом . Вот уже что-то объявляют ! Не может быть ! Но нет , это говорят , что до аэропорта остаётся пять минут . Ещё пять минут жизни в Японии ! Но и эти пять минут неумолимо истекают . Беспросветная чернота туннеля – и вот он , перрон станции Narita Airport Terminal 2 and 3 . Спустя полминуты после прибытия по SkyLiner’у уже объявляют отправление – и не успевшие выйти люди в панике хватают свои чемоданы и рвутся , в давке , к выходу . Я выхожу одним из последних .
Поднявшись на этаж вылетов , я стал искать пункт обмена валюты , чтобы обменять йены на евро . И я его нашёл , но он открывался только в 7:30 , а сейчас было 7:11 . Решив не рисковать , я пошёл сдавать багаж . Девушка за стойкой регистрации спросила меня , где я хочу сидеть на рейсе между Хельсинки и Ригой , и я грустно сказал ей “Nandemo ii desu” . Одна из последних возможностей поговорить по-японски ! Кавайный чемодан мой уехал – и я пошёл проходить контроль безопасности . И тут увидел открытый обменник ! Я незамедлительно поменял в нём деньги . Интересное дело – из взятых с собой в Японию средств я потратил только половину . . .
Очередь на контроль был изрядной , а сам контроль , прямо скажем , куда более тщательным , чем на внутренних рейсах . Так что , в конечном итоге , решение хать на SkyLiner’е полностью оправдалось – когда я пришёл на свой гейт , до запланированного на 9:50 вылета оставалось всего 1 час и 11 минут . Кажется , что это много – но если вспомнить , что посадка начиналась за 40 минут до вылета , то до неё оставалась всего 31 минута . А это уже совсем другое дело . . .
И уже через несколько минут показался острый , подтянутый , словно снаряд , самолёт . 7190 – «Над тёмной водой и над рисовым полем за нами летит самолёт» . . . Смотрю на него – и в первую секунду мне кажется , что это снова OH-LWG . Но потом я замечаю , но у буквы G не достаёт маленькой горизонтальной чёрточки : C . G и C – какая небольшая разница . И какая огромная разница для меня .
Началась посадка . Последние , нарочито медленные шаги по коридору , отчаянно нежелание принимать происходящее . Но перед смертью не надышишься , перед экзаменом не накуришься , а перед отъездом из Японии в мейд-кафе не насидишься . И вот он – шаг в самолётное чрево , которое надёжно укроет нас от высоты – и унесёт от Японии . В самолёте я , по ошибке , сел на место 47L , тогда как у меня был не 47-ой ряд , а 48-ой – привык уже к цифре «47» . Но потом заметил и пересел . Хорошо , что тот , кто должен был сидеть на 47L , ещё не пришёл . Правда , рюкзак так и лежал впереди . Надеюсь , что это не очень беспокоилось соседних пассажиров . Моими же непосредственными соседями оказались пожилая японка с мужем . Почему-то всегда из Японии вместе с японцами возвращаюсь .
. . . Разбуженный самолёт дёрнулся , недовольно заворчал двигателем , потом двумя . Двигатели тащили через себя воздух , душили его в себе , пытали , секли . Я тоже пропускал себя через них .
Взлётная полоса – последнее , что мне ещё осталось изведать в Японии . В этот раз снова чуть-чуть повезло – перед нами стоял небольшой затор из двух машин , так что можно было остаться в Японии на минуту-другую дольше . А потом . . . Потом – исполнительный старт ! Оторвавшись от полосы , самолёт стал набирать высоту ровно и неумолимо , совершенно равнодушный к тому , что творилось во мне . И не прошло и двух минут , как Японию закрыло от меня белёсой завесой облаков .
Обратный путь я запомнил плохо – там для меня больше ничего не было . После взлёта со мной немного поговорила моя соседка-японка , однако узнав , что мне нравится современное японское искусство , предсказуемо утратила ко мне интерес . Несмотря на то , что мы вылетели утром , многие пассажиры стали устраиваться спать , и почти все закрыли иллюминаторы . Я закрыл свой где-то на три четверти , оставиви внизу щель – хотелось посмотреть мир . Впрочем , над Россией мы примерно 90 процентов времени летели над облаками , так что смотреть было особо не на что . Единственное большое , на несколько десятков минут , «окно» было сразу после того , как прошли Хабаровск . Но там под самолётом во все стороны простиралось степное ничто , которое кое-где пересекали одинокие , хилые дороги . Я смотрел на это и думал , что там внизу , подо мной – бесконечная злость , средневековая дикость , роскомпозор , цензура , и среди всего этого – русские отаку , такие же одинокие , как дороги , тоненькие ниточки , острова – рифы ! – в бескрайнем чёрном океане злобы . Трудно представить себе , каково это – быть отаку в каком-нибудь Усть-Куте с кожевенным заводом (или не важно , какое у них там производство) . Там , наверное , об этом и словом ни с кем нельзя перемолвиться , чтобы не затравили . А представляете – устроить там аниме-фестиваль ? Придут же скинхеды и побьют . Или , как вариант – приедет полиция и побьёт . Мне хотелось что-нибудь для них сделать , но единственное , что я мог – это мысленно поддерживать их . Но я понимал , что никто из них не почувствует , что я летел над ними тогда и думал о них .
Ещё запомнился момент , когда нам , после еды , принесли мороженое . Мороженое было очень твёрдое и надо было бы подождать , пока оно слегка растает . Но оно было таким вкусным , что я , не выдержав , стал его есть – и сломал пластмассовую ложку . Не желая беспокоить стюардессу из-за такой мелочи , я перевернул обломок и ел другим , узким концом . Так , кстати , было даже лучше – на дольше хватило .
За весь полёт я сделал всего несколько фотографий . 7191 – 7193 – потому что близ Архангельска , и я надеялся показать их своим родственникам оттуда . Как знать , может быть они узнают место . Хотя единственное , что там видно – какое-то продолговатое озеро . 7194 – сложно красивый вид неба . 7195 – 7196 – устье какой-то реки . Если не ошибаюсь , это та самая Онега , которую я видел при первом полёте в Японию .
. . . А потом началось снижение . Японцы , и в особенности японки , весело переговаривались о том , что видно внизу , особенно радуясь , когда мы пролетали над дорогами , по которым машины ехали в непривычную для них сторону . Бедняги , они ещё не знали , что их ждёт на земле . . .
Самолёт уверенно подошёл к полосе , и посадка получилась довольно мягкой – но , тем не менее , некоторые впечатлительные японки всё-таки вскрикнули . OH-LWC привёз нас к терминалу , остановился и сразу заснул . Я едва-едва успел его поблагодарить .
После стандартной процедуры контроля я пошёл по звёздам к транзитным воротам . Передо мной стояла пожилая японка , летевшая в Берлин , по отношению к которой финский таможенник вёл себя высокомерно , потому что бедняга не могла по-английски сказать , на сколько дней она едет . Он же укорял её и насмехался над ней . Я почувствовал то , от чего был избавлен в течении этих полутора недель – отвращение и злобу . Мне захотелось сейчас , сию же секунду бежать обратно к самолёту и , как-нибудь спрятавшись в нём , снова улететь в Японию . Но это было невозможно . Нет , финны (да и любые другие европейцы) могут свой аэропорт хоть позолотить – ничего это не даст . Люди останутся такими же .
Пройдя транзит , я нашёл свой гейт на Ригу . До вылета оставалось около двух часов . Ужасных часов , ибо у меня уже от усталости всё начало мутиться в голове , а кроме того я , не желая этого , слышал голоса вокруг . Голоса , в которых не было ничего , помимо злости , эгоизма и абсолютного равнодушия ко всему , кроме собственных шкурных интересов . Наверное , никто из пассажиров не обрадовался началу посадки так , как я . Когда нас привезли к самолёту , выяснилось , что вместо винтового ATR-72 нам дали турбореактивный Embraer-190 , куда более быстрый , что тоже слегка подняло настроение . Моё место было на втором ряду справа , у окна , пассажиров было мало , весь первый ряд вообще был свободен . Весь полёт занял в районе 50-ти минут , из них в воздухе – около 40-ка , а на эшелоне – 10-15 . Embraer-190 словно перепрыгнул Эстонию (я успел сделать фотографию северного побережья – 7197) и начал снижение к Риге (7198) . Рижский аэропорт . Куда бы я ни ездил , в какие бы дали , вроде Отару , не забирался – я всегда возвращаюсь сюда . И когда я сейчас увидел его , увидел город , в котором предстояло жить , увидел улицы , по которым теперь придётся ходить , задыхаясь от человеческих холода и злобы . . .как-то страшно мне стало . Почему-то вспомнилось из Сетон-Томпсона : «Арно уже видел свой дом .» Когда-то давно , когда я был во втором или в третьем (или в пятом ?) классе , нас на уроке литературы отвели в библиотеку и читали там рассказы Сетон-Томпсона . Я думаю , что впервые я ожил именно тогда . Хотя и до этого у меня бывали какие-то смутные прозрения , но по-настоящему развитие моей личности началось именно тогда , с Сетон-Томпсона . Именно тогда я , если ещё не осознал , то почувствовал , что хочу всё понять . Понять , почему происходит так , как в его рассказах , и как сделать так , чтобы это предотвратить . Но честно признаюсь , что не понял и до сих пор . И не дальше ли я сейчас от понимания , чем тогда , много лет назад ? Рекомендую вам последить за детьми , когда им читают Сетон-Томпсона . Именно тогда можно делать первые прогнозы о том , кто из них вырастет человеком , а кто мразью .
Самолёт пролетел Ригу , продолжая снижаться , залетел за Елгавское шоссе и развернулся над маяком дальнего наведения . Я увидел на горизонте Елгаву , узнал Олайне , дорожную развязку на Елгавском шоссе , дорогу на Яунмарупе – знакомые места , где мне приходится раз в год изрядно трудиться на Олайнском веломарафоне .
Уже на глиссаде произошло небольшое замешательство . В самолёте летела группа китайцев и какую-то пожилую китаянку при виде Латвии начало тошнить , так что стюардесса (кстати , на этом рейсе стюардесса была всего одна) долго суетилась , помогая ей , и успела зашнуроваться в своём откидном кресле всего за несколько секунд до того , как самолёт коснулся полосы . Посадка прошла штатно . После остановки у галереи я попрощался со стюардессой и вышел из самолёта . Сумку получил сразу . Таможенники меня не проверили (а вот если бы взял с собой свой додзик – обязательно проверили бы ! У меня же всё на лице написано .) , и я , через последние ворота , вышел в обычную жизнь .
Вот , собственно , и всё . Наверное , именно здесь и надо закончить очерк . Я , почему-то , начал писать его не сразу после поездки , а полгода спустя , в отпуске . Я думал , что за две недели отдыха смогу написать значительную часть . Наивный ! За весь отпуск я написал только первый день . В результате сейчас , когда я завершаю его , с момента визита прошло уже больше года , так что всё , о чём я хотел сказать , уже успело во мне перегореть и выгореть , и , кажется , не один раз . Страшно это – когда автор устаёт от собственной работы . Но сейчас мне , почему-то , не хочется заканчивать его . И это вовсе не пушкинское «Миг вожделенный настал . . .» . Это снова страх . Все эти девять месяцев (точно ребёнка вынашивал) я существовал вместе с очерком , каким-то образом жил в тёплой ткани его слов – и вот сейчас он выбросит меня наружу и мне придётся как-то быть одному (так кто кого вынашивал ?) . Сейчас я размещу его на своей странице – и пусть он сам осудит меня . Впрочем , наверное , я чересчур самоуверен . Я практически уверен в том , что никто не дочитает этого очерка до конца . Все мои обращения к читателю – это лишь художественный приём , что-то вроде риторического вопроса , который не требует ответа . Но , тем не менее , если какие-нибудь отаку (а если человек прочитал всё это , то он , безусловно , отаку) всё-таки доберутся до этого места , то я хочу обратиться к ним и сказать следующее . В чём бы ни обвиняли аниме и вас лично – правда на вашей стороне . Ибо у вас есть то , что вы любите . Не пытайтесь ничего никому доказать – это самая гибельная ошибка . Нет ничего более бесполезного . . . и более страшного в своей обречённости , чем попытка изменить мнение толпы . Защищайте только себя и свою жизнь . Точнее , нет , «защищайте только себя» - очень неправильная , эгоистичная фраза . Лучше сказать так , как Киоко , обращаясь к Саяке (на которую я , по характеру , всё же очень похож) : «Так как ты говорила ? Защищать одну-единственную вещь во что бы то ни стало ?» Вот это , на мой взгляд , самый достойный путь для отаку . Идите своими узенькими , трудными тропками , очарованные странники – и когда-нибудь вы увидите и почувствуете то же , что видел и чувствовал я . Вы ещё пройдётесь по Омотесандо-дори . Вы ещё сфотографируете трусики на Комикете . Вы ещё сделаете «моэ-моэ-кьюн» в мейд-кафе .
Странно получается – словно благословение . Впрочем , раз мой очерк – ещё и завещание , то почему бы мне не напутствовать своих кохаев ?
Какой разительный получается контраст с концовкой очерка первого . Там каждая фраза звенела радостью , бодростью и уверенностью в себе . А здесь . . . Увы , но я , похоже , переоценил свои силы . Та внутренняя катастрофа , начавшаяся в июньский день 2016-го года , когда я узнал , что Япония может уничтожить аниме , похоже , продолжается до сих пор – и её уже не остановить . Человек , падающий с крыши , ещё жив – но спасти его уже нельзя . Сейчас у меня такое чувство , будто я всё время , каждое мгновение своей жизни срываюсь с крыши . Кажется , в буддизме говорят , что каждый встреченный тобой человек есть твой учитель . Но мне кажется , что это не так . Каждый встречный есть твой убийца .Кроме японцев , но и они могут стать таковыми . А семь миллиардов убийц – это слишком много для меня одного . Но ведь и я их убийца тоже . . . Поэтому если первый очерк заканчивался словами «И я продолжу поиск» , то этот , второй , наверное , нужно завершить фразой «И я продолжу смерть» . Я продираюсь через тернии дней к звёздам Японии . Но колючки на терниях всё острее , а сами тернии всё выше , и Японию уже почти не видно из-за них . Но я уже говорил когда-то – у меня , как и у Мадоки , нет причин для отчаяния . Меня ждёт аниме . 終。