“ Но нет ничего в этом мире , что было бы далеко от нас . “ В . Михайлов , “ Тогда придите , и рассудим “
Комментарии .
пятница, 07 февраля 2020
четверг, 06 февраля 2020
“ Но нет ничего в этом мире , что было бы далеко от нас . “ В . Михайлов , “ Тогда придите , и рассудим “
За прошедшие два года аэропорт вырос ещё , как по площади , так и в смысле пассажиропотока – и сейчас я , маневрируя в плотной толпе пассажиров со всего света , добрался до угла терминала , откуда было всего полминуты пешком до знакомого кафе , где я . . . не будет ли слишком большим преувеличением сказать «по традиции» ? . . где я по традиции питаюсь перед тем , как проходить паспортный контроль . Два «треугольника» (треугольных сэндвича , незаменимой в аэропортах еды по соотношению «цена – питательность») поглощены , чай выпит , обёртки и посуда сброшены с подноса в щель мусорного ящика – и меня больше ничто не держит в Европе . На таможне я случайно встал в самый первый коридор , в котором был priority для членов экипажей , так что приходилось постоянно пропускать вперёд улыбающихся стюардесс . Но , несмотря на это , не прошло и пяти минут , как я уже добрался до полукруглого окошечка – узлового пункта пути . Таможенник попросил у меня паспорт и boarding pass и через четверть минуты отдал их обратно . ЕС меня отпустил .
Дальше – обычный путь по извивам магазинов duty free , по висящему между терминалами переходу , мимо ресторанов , информационных пунктов и обменников валют – и всего через несколько минут я уже вижу свой gate 52 с именем японской столицы на экране . До этого я , чтобы не спугнуть удачу , фотографий не делал , а теперь решился на первый снимок – 7856 . Тоже традиция – первое фото должно быть с gate’а отправления . Теперь оставалось только бродить и надеяться – ещё почти пять часов . И я пошёл бродить . Уже через несколько минут в направлении «осакского» gate’а я увидел на стоянке два A330 , которые выглядели точь-в-точь как мой OH-LTP , на котором я летал в Японию в первый раз . Даже ремонтные наклёпки у основания стабилизатора были такие же ! Я решил , что один из них и есть он , и радостно подбежал к окну , чтобы поздороваться . Но , как выяснилось , один из них нёс на фюзеляже бортовой номер OH-LTS , второй же был OH-LTU . Увы . . . Дойдя до конца галереи , я повернул обратно и снова вышел к площадке у основания терминала . Теперь там пристроили новое ответвление , так что терминал стал как бы трёхлопастным , а площадка оказалась в центре . В середине этой площадки был устроен какой-то бутик (или что-то в таком духе) для богатых , аляповый и безвкусный , светящийся огнями , словно ёлочная гирлянда-переросток . У входа стоял продавец в костюме . Покупателей не было ни одного – но он стоял . Я знал , что садиться ему запрещено . Я посмотрел на то , как он переминается с ноги на ногу , и мне было ясно , что я здесь , как никто другой , понимаю , как у него болят ноги , как у него болит всё . Мне захотелось послать проклятье всем тем , кто придумал это юродство – бутики , богатых , покупателей . Качая тяжёлой от внезапно нахлынувшего отчаяния головой , стараясь отогнать тяжёлые , страшные воспоминания о собственной работе , которые на время путешествий в Японию обычно оставляли меня в покое , я отошёл . Я пошёл в новое ответвление , стал ездить туда-сюда на горизонтальных эскалаторах , постепенно успокоился и стал смотреть на самолёты (почему-то запомнился А320 от Turkish Airlines) и вообще на мир вокруг . Через несколько минут я заметил двух пожилых японок , котороые на не очень хорошем английском пытались выяснить у сотрудника аэропорта , где находится gate 52 . Сотрудник объяснил им и они отправились на поиски . Понимая , что они летят тем же рейсом , что и я , я стал ходить за ними по пятам , надеясь предложить свою помощь . Но повода для этого найти так и не удалось . Через несколько минут они наугад зашли в какую-то VIP Lounge , куда я за ними идти побоялся . Но зато нашёл хорошее место у окна , откуда открывался бескрайний вид на лётное поле и полосы 2 и 3 . Я остался здесь и стал смотреть . И посмотреть , конечно , было на что . Аэропорт жил своей полной , воздушной жизнью . Сновали по рулёжным дорожкам юркие винтовые самолёты , солидно опускались на полосы среднемагистральные , с надрывным воем , медленно разгоняясь , шли на взлёт тяжёлые широкофюзеляжные . Как там было у Михалкова :
«Через каждую минуту
Отлетают корабли -
Тот в Гавану , тот в Калькутту ,
На другой конец земли .»
Да , да , так , на другой конец земли . . . Боже мой , Боже мой , как же Япония далеко ! И как много нужно ради неё вытерпеть ! Мне это не по силам . . . Сейчас я уже понимал , что начинаю свой прощальный визит в Японию . Первый визит был визитом встречи , радости , узнавания . Второй – королевским , роскошным , десятидневным , когда я ездил на шинкансенах и летал внутренним рейсом в Саппоро . Третий же визит – визит прощания . Даже его продолжительность – восемь дней – оказалась серединой между шестью днями первого и десятью днями второго . Это не было задумано нарочно , но понятно , что так и должно было быть .
Когда до начала посадки осталось меньше двух часов , я понял , что больше на ногах не выдержу и , придя к gate’у , сел на край пуфика , старясь , чтобы поза была как можно более неудобной , дабы случайно не заснуть . А если заснуть – то чтобы свалиться . Людей вокруг становилось всё больше . Были и японцы , но я , пока , смотрел не на них , а на лётное поле . Я ждал самолёт . И самолёт услышал мой безмолвный зов . Сначала из-за здания терминала вырулил один A350 , и я решил – вот он ! Но , нет , подъехав к нам , он свернул по жёлтой напрвляющей направо . Но почти сразу же появился и другой . И он , устало (издалека прилетел) докатившись до развилки, не повернул , а направился прямо к нам ! 7857 – вот он ! 7858 – снова он , с максимально близкого расстояния ! И , разумеется , первый же взгляд – на бортовой номер . OH-LWC ! Старый знакомый ! Два года назад я возвращался на нём из Японии в Финляндию . Тогда он принёс мне грусть , но теперь она будет компенсирована радостью прибытия в Японию ! Ура !
Оставалось всего полтора часа или даже меньше , и я снова присел , но уже ненадолго . Сидеть было невыносимо и через пару десятков минут я поднял себя на ноги – в уже довольно густой толпе людей , вместе отлетающих в Японию !
За несколько минут до 16:00 появились проверяющие , в том числе и одна японка , на экранах загорелись названия классов . Я мысленно умолял сотрудников , взывал к ним глазами – и ровно за сорок минут до вылета посадка началась ! Последние минуты ожидания в стеклянной клетке накопителя – и нас пускают в галерею . Gate 52 располагается в самом углу терминала и самолёты там не могут подъехать очень близко , так что галерея была длиннющей , с поворотами . Но вот , всё ближе и ближе , наплывает белоснежный борт . Мне хотелось похлопать самолёт по боку и сказать “Gambatte !” , но я , всё же , удержался . И , смиренно склонив голову , шагнул внутрь .
Дальше – обычный путь по извивам магазинов duty free , по висящему между терминалами переходу , мимо ресторанов , информационных пунктов и обменников валют – и всего через несколько минут я уже вижу свой gate 52 с именем японской столицы на экране . До этого я , чтобы не спугнуть удачу , фотографий не делал , а теперь решился на первый снимок – 7856 . Тоже традиция – первое фото должно быть с gate’а отправления . Теперь оставалось только бродить и надеяться – ещё почти пять часов . И я пошёл бродить . Уже через несколько минут в направлении «осакского» gate’а я увидел на стоянке два A330 , которые выглядели точь-в-точь как мой OH-LTP , на котором я летал в Японию в первый раз . Даже ремонтные наклёпки у основания стабилизатора были такие же ! Я решил , что один из них и есть он , и радостно подбежал к окну , чтобы поздороваться . Но , как выяснилось , один из них нёс на фюзеляже бортовой номер OH-LTS , второй же был OH-LTU . Увы . . . Дойдя до конца галереи , я повернул обратно и снова вышел к площадке у основания терминала . Теперь там пристроили новое ответвление , так что терминал стал как бы трёхлопастным , а площадка оказалась в центре . В середине этой площадки был устроен какой-то бутик (или что-то в таком духе) для богатых , аляповый и безвкусный , светящийся огнями , словно ёлочная гирлянда-переросток . У входа стоял продавец в костюме . Покупателей не было ни одного – но он стоял . Я знал , что садиться ему запрещено . Я посмотрел на то , как он переминается с ноги на ногу , и мне было ясно , что я здесь , как никто другой , понимаю , как у него болят ноги , как у него болит всё . Мне захотелось послать проклятье всем тем , кто придумал это юродство – бутики , богатых , покупателей . Качая тяжёлой от внезапно нахлынувшего отчаяния головой , стараясь отогнать тяжёлые , страшные воспоминания о собственной работе , которые на время путешествий в Японию обычно оставляли меня в покое , я отошёл . Я пошёл в новое ответвление , стал ездить туда-сюда на горизонтальных эскалаторах , постепенно успокоился и стал смотреть на самолёты (почему-то запомнился А320 от Turkish Airlines) и вообще на мир вокруг . Через несколько минут я заметил двух пожилых японок , котороые на не очень хорошем английском пытались выяснить у сотрудника аэропорта , где находится gate 52 . Сотрудник объяснил им и они отправились на поиски . Понимая , что они летят тем же рейсом , что и я , я стал ходить за ними по пятам , надеясь предложить свою помощь . Но повода для этого найти так и не удалось . Через несколько минут они наугад зашли в какую-то VIP Lounge , куда я за ними идти побоялся . Но зато нашёл хорошее место у окна , откуда открывался бескрайний вид на лётное поле и полосы 2 и 3 . Я остался здесь и стал смотреть . И посмотреть , конечно , было на что . Аэропорт жил своей полной , воздушной жизнью . Сновали по рулёжным дорожкам юркие винтовые самолёты , солидно опускались на полосы среднемагистральные , с надрывным воем , медленно разгоняясь , шли на взлёт тяжёлые широкофюзеляжные . Как там было у Михалкова :
«Через каждую минуту
Отлетают корабли -
Тот в Гавану , тот в Калькутту ,
На другой конец земли .»
Да , да , так , на другой конец земли . . . Боже мой , Боже мой , как же Япония далеко ! И как много нужно ради неё вытерпеть ! Мне это не по силам . . . Сейчас я уже понимал , что начинаю свой прощальный визит в Японию . Первый визит был визитом встречи , радости , узнавания . Второй – королевским , роскошным , десятидневным , когда я ездил на шинкансенах и летал внутренним рейсом в Саппоро . Третий же визит – визит прощания . Даже его продолжительность – восемь дней – оказалась серединой между шестью днями первого и десятью днями второго . Это не было задумано нарочно , но понятно , что так и должно было быть .
Когда до начала посадки осталось меньше двух часов , я понял , что больше на ногах не выдержу и , придя к gate’у , сел на край пуфика , старясь , чтобы поза была как можно более неудобной , дабы случайно не заснуть . А если заснуть – то чтобы свалиться . Людей вокруг становилось всё больше . Были и японцы , но я , пока , смотрел не на них , а на лётное поле . Я ждал самолёт . И самолёт услышал мой безмолвный зов . Сначала из-за здания терминала вырулил один A350 , и я решил – вот он ! Но , нет , подъехав к нам , он свернул по жёлтой напрвляющей направо . Но почти сразу же появился и другой . И он , устало (издалека прилетел) докатившись до развилки, не повернул , а направился прямо к нам ! 7857 – вот он ! 7858 – снова он , с максимально близкого расстояния ! И , разумеется , первый же взгляд – на бортовой номер . OH-LWC ! Старый знакомый ! Два года назад я возвращался на нём из Японии в Финляндию . Тогда он принёс мне грусть , но теперь она будет компенсирована радостью прибытия в Японию ! Ура !
Оставалось всего полтора часа или даже меньше , и я снова присел , но уже ненадолго . Сидеть было невыносимо и через пару десятков минут я поднял себя на ноги – в уже довольно густой толпе людей , вместе отлетающих в Японию !
За несколько минут до 16:00 появились проверяющие , в том числе и одна японка , на экранах загорелись названия классов . Я мысленно умолял сотрудников , взывал к ним глазами – и ровно за сорок минут до вылета посадка началась ! Последние минуты ожидания в стеклянной клетке накопителя – и нас пускают в галерею . Gate 52 располагается в самом углу терминала и самолёты там не могут подъехать очень близко , так что галерея была длиннющей , с поворотами . Но вот , всё ближе и ближе , наплывает белоснежный борт . Мне хотелось похлопать самолёт по боку и сказать “Gambatte !” , но я , всё же , удержался . И , смиренно склонив голову , шагнул внутрь .
среда, 05 февраля 2020
“ Но нет ничего в этом мире , что было бы далеко от нас . “ В . Михайлов , “ Тогда придите , и рассудим “
На сей раз мне посчастливилось начать визит в Японию почти на полтора часа раньше – вылет из Риги был не в 11:05, как в предыдущие два раза , а в 9:40 . Рейс Хельсинки – Токио тоже вылетал примерно на час раньше – в 16:45 , прибывая в Японию в 8:05 следующего дня . Лишний час на японской земле !
И , как это всегда со мной бывает при японских одиссеях , мир сменил гнев на милость . Уже в рижском аэропорту , неожиданно – радость . Регистрация на рейс началась не за два часа , как обычно , а за два с половиной . Так что мне практически и не пришлось ждать . Пять минут у стойки – одни из самых нервных минут во всём путешествии – и вот они уже у меня в руках . Священные boarding pass’ы , два прямоугольника плотной бумаги , ради каждого из которых пришлось существовать и мучиться целый год . Скорее на контроль – и вот она , та невидимая граница (впрочем , видимых границ в мире вообще не так много) , отделяющая обычных людей от особой касты – пассажиров . Те , кто здесь , уже стопроцентно имеют отношение к небу . И предпоследний (последний будет в Хельсинки) приступ кислого , сводящего душу ожидания в накопителе . Полтора часа – не так уж много , но как долго я ждал до этого . И как теперь издевается надо мной минутная стрелка ! Но кто это летит там , мягко снижаясь над полосой ? Не мой ли это Трейсер с бортовым номером B612 , который разыскал меня своим автоматическим чутьём и прилетел за мной , ведомый главным компьютером , чтобы я , наконец-то , смог сесть в кабину и ударить из главного калибра по врагам Японии и аниме ? Нет , это Finnair’овский ATR-72 ! Привет тебе , славная машина ! Прошу тебя , заверши это выматывающее , отупляющее ожидание ! Действие , движение , жизнь ! Вот уже снимают синие заградительные ленты у выхода ! Вперёд !
Нас посадили в аэропортовский автобус , отвезли за сто метров на другую сторону галереи (могли бы и сами дойти) и наконец допустили до самолёта . Знакомая теснота , не повернуться , не пройти – но как же хорошо . Едва уловимый запах керосина , острый лязг пристёгиваемых ремней , глухие хлопки закрываемых грузовых люков (как-то там мой кавайный чумадан ?) – и , венцом всего этого – грохот в недрах запускаемых двигателей . Место моё у окна , с правой стороны , ближе к хвосту – поэтому сейчас я внимательно слежу за бурым выхлопом . Прогревшись , моторы берут уверенную басовую ноту , видимый из-под крыла край винта исчезает в своей скорости – и самолёт важно , с уверенностью в собственных силах , трогается с места . Край лётного поля – и поворот . . . куда же ? . . . направо ! Значит взлёт будет с севера на юг . Со сместью ужаса и радости предвкушаю крутые небесные повороты . Но пока – повороты на земле . Налево и ещё раз налево . И теперь – только прямо . Двигатели разом выдают всё , что в них есть , самолёт гепардом прыгает вперёд и несётся по полосе . Перед ним нет другой добычи , кроме неба . Но ничего другого ему и не надо . И сейчас , на этом страшном ускорении , ничего другого не надо и мне .
Самое тяжёлое во всём полете – это первые две-три минуты после отрыва , когда ещё не привык к самолёту , ещё не доверяешь ему как себе – и страшен тебе этот выворачивающий душу рёв , и занозой сидит в глубинах сознания вычитанная где-то информация о том , что подавляющее большинство столкновений с птицами происходит на высотах до пятисот метров . И лишь потом , когда увидишь , что самолёт спокойно держит нагрузку , что отчаянно хлещущий небо винт секунда за секундой тянет его вперёд – лишь тогда успокоишься , и развяжется всё внутри . Под нас уже подкатывались невесть откуда взявшиеся облака , земля тонула , размывалась в сверкающей дымке – так что на Ригу сверху не посмотреть . А вот и повороты . Йи-ха ! Но поворотов лишь два . А затем – бесконечный тягун подъёма , боль в ушах , невыносимая белизна облаков . Похоже , на Латвию с севера шёл циклон . Эстония не показалась ни разу . Кое-где облачные замки вздымались своими башнями выше нашего эшелона – но ни в одну из них самолёт так и не залетел . Где в под облаками оставили мы невидимый Таллин – и пошли на снижение . Слой за слоем пробивали мы бесконечные облака – и только над Хельсинки , наконец , увидели землю . Финский мегаполис плыл под нами , расчерченный полосами дождя , где-то пробивалось солнце , и в небесах шла великая игра света и тени – от золотого до тёмно-синего . Изумительная симфония природы , зрителями которой нам довелось быть . Потом , ближе к земле , поскучнело , небо стало по-земному серым , иллюминаторы оцарапал дождь . Самолёт выпустил закрылки , потом шасси , и , грохоча об воздух , приземлился на услужливо подстеленную снизу полосу . Мне сразу удалось определить , что полоса не первая . Секунду спустя догадка подтвердилась – слева в иллюминаторах промелькнула разрытая ВПП со строительной техникой на ней . Ага , значит , первая полоса реконструируется , а нас посадили на вторую . Придется теперь подождать , пока до NORR’овской стоянки доберёмся . А вот и второй терминал , откуда мне , через несколько часов , снова предстоит улететь в Японию ! Потом первый – и вот самолёт останавливается . В Хельсинки пасмурно , слабый дождь . Сотрясаясь всем телом , забираюсь в аэропортовский автобус . Благо , народу много , и скоро становится тепло . Правда , к этому моменту мы уже подъезжаем к приёмному gate’у . Аэропорт Хельсинки-Вантаа вновь принимает меня – как последняя остановка на пути в Японию .
И , как это всегда со мной бывает при японских одиссеях , мир сменил гнев на милость . Уже в рижском аэропорту , неожиданно – радость . Регистрация на рейс началась не за два часа , как обычно , а за два с половиной . Так что мне практически и не пришлось ждать . Пять минут у стойки – одни из самых нервных минут во всём путешествии – и вот они уже у меня в руках . Священные boarding pass’ы , два прямоугольника плотной бумаги , ради каждого из которых пришлось существовать и мучиться целый год . Скорее на контроль – и вот она , та невидимая граница (впрочем , видимых границ в мире вообще не так много) , отделяющая обычных людей от особой касты – пассажиров . Те , кто здесь , уже стопроцентно имеют отношение к небу . И предпоследний (последний будет в Хельсинки) приступ кислого , сводящего душу ожидания в накопителе . Полтора часа – не так уж много , но как долго я ждал до этого . И как теперь издевается надо мной минутная стрелка ! Но кто это летит там , мягко снижаясь над полосой ? Не мой ли это Трейсер с бортовым номером B612 , который разыскал меня своим автоматическим чутьём и прилетел за мной , ведомый главным компьютером , чтобы я , наконец-то , смог сесть в кабину и ударить из главного калибра по врагам Японии и аниме ? Нет , это Finnair’овский ATR-72 ! Привет тебе , славная машина ! Прошу тебя , заверши это выматывающее , отупляющее ожидание ! Действие , движение , жизнь ! Вот уже снимают синие заградительные ленты у выхода ! Вперёд !
Нас посадили в аэропортовский автобус , отвезли за сто метров на другую сторону галереи (могли бы и сами дойти) и наконец допустили до самолёта . Знакомая теснота , не повернуться , не пройти – но как же хорошо . Едва уловимый запах керосина , острый лязг пристёгиваемых ремней , глухие хлопки закрываемых грузовых люков (как-то там мой кавайный чумадан ?) – и , венцом всего этого – грохот в недрах запускаемых двигателей . Место моё у окна , с правой стороны , ближе к хвосту – поэтому сейчас я внимательно слежу за бурым выхлопом . Прогревшись , моторы берут уверенную басовую ноту , видимый из-под крыла край винта исчезает в своей скорости – и самолёт важно , с уверенностью в собственных силах , трогается с места . Край лётного поля – и поворот . . . куда же ? . . . направо ! Значит взлёт будет с севера на юг . Со сместью ужаса и радости предвкушаю крутые небесные повороты . Но пока – повороты на земле . Налево и ещё раз налево . И теперь – только прямо . Двигатели разом выдают всё , что в них есть , самолёт гепардом прыгает вперёд и несётся по полосе . Перед ним нет другой добычи , кроме неба . Но ничего другого ему и не надо . И сейчас , на этом страшном ускорении , ничего другого не надо и мне .
Самое тяжёлое во всём полете – это первые две-три минуты после отрыва , когда ещё не привык к самолёту , ещё не доверяешь ему как себе – и страшен тебе этот выворачивающий душу рёв , и занозой сидит в глубинах сознания вычитанная где-то информация о том , что подавляющее большинство столкновений с птицами происходит на высотах до пятисот метров . И лишь потом , когда увидишь , что самолёт спокойно держит нагрузку , что отчаянно хлещущий небо винт секунда за секундой тянет его вперёд – лишь тогда успокоишься , и развяжется всё внутри . Под нас уже подкатывались невесть откуда взявшиеся облака , земля тонула , размывалась в сверкающей дымке – так что на Ригу сверху не посмотреть . А вот и повороты . Йи-ха ! Но поворотов лишь два . А затем – бесконечный тягун подъёма , боль в ушах , невыносимая белизна облаков . Похоже , на Латвию с севера шёл циклон . Эстония не показалась ни разу . Кое-где облачные замки вздымались своими башнями выше нашего эшелона – но ни в одну из них самолёт так и не залетел . Где в под облаками оставили мы невидимый Таллин – и пошли на снижение . Слой за слоем пробивали мы бесконечные облака – и только над Хельсинки , наконец , увидели землю . Финский мегаполис плыл под нами , расчерченный полосами дождя , где-то пробивалось солнце , и в небесах шла великая игра света и тени – от золотого до тёмно-синего . Изумительная симфония природы , зрителями которой нам довелось быть . Потом , ближе к земле , поскучнело , небо стало по-земному серым , иллюминаторы оцарапал дождь . Самолёт выпустил закрылки , потом шасси , и , грохоча об воздух , приземлился на услужливо подстеленную снизу полосу . Мне сразу удалось определить , что полоса не первая . Секунду спустя догадка подтвердилась – слева в иллюминаторах промелькнула разрытая ВПП со строительной техникой на ней . Ага , значит , первая полоса реконструируется , а нас посадили на вторую . Придется теперь подождать , пока до NORR’овской стоянки доберёмся . А вот и второй терминал , откуда мне , через несколько часов , снова предстоит улететь в Японию ! Потом первый – и вот самолёт останавливается . В Хельсинки пасмурно , слабый дождь . Сотрясаясь всем телом , забираюсь в аэропортовский автобус . Благо , народу много , и скоро становится тепло . Правда , к этому моменту мы уже подъезжаем к приёмному gate’у . Аэропорт Хельсинки-Вантаа вновь принимает меня – как последняя остановка на пути в Японию .
вторник, 04 февраля 2020
“ Но нет ничего в этом мире , что было бы далеко от нас . “ В . Михайлов , “ Тогда придите , и рассудим “
Токио – 3 . Третий визит в Прекрасную Японию
«И мысль невольно улетает
Бродить средь милых , дальних скал . . .»
М . Ю . Лермонтов
1
В Средние века у инквизиции существовала пытка лишением надежды . Выглядела она так : заключённому каким-то образом (либо через подсадного сокамерника , либо с помощью "случайно" забытой карты с отмеченным тайным ходом , либо как-нибудь ещё) давали понять , что из его тюрьмы возможен побег . После этого он терял покой и сон . Он изобретал тысячи хитроумных способов обмануть охрану , отчаянно копал ложкой землю , искал в темноте подземелья камень с нацарапанным на нём крестиком , рискуя быть засыпанным , протискивался по узкому ходу . Наконец , преодолев все опасности , он делал первый шаг за пределы темницы – и попадал прямо в заботливые руки с укоризной ожидавших его инквизиторов . Сила удара была такова , что после этого ломались практически все – даже те , кто раньше стойко сносил физические пытки .
Зачем я всё это рассказываю ? Потому что , по сути , то же самое происходит у меня с аниме . Нет , аниме не собирается лишать меня надежды . Аниме не может предать . Но аниме может быть предано . Предано Японией . Каково это – полюбить аниме , сродниться с ним всей душой , жить и дышать им – а потом узнать , что всё , что тебе дорого , может быть уничтожено , осквернено и вдавлено в землю безжалостным молотом цензуры ? Аниме без свободы – не аниме . А отаку без аниме – не жилец . Честно говоря , моим изначальным планом было попытаться осуществить третий визит в Японию не в 2019-м , а в 2021-м году . Потому что 2021-ый – это год проведения юбилейного , сотого Комикета . Но я понимал , что может случиться так , что сотый Комикет окажется уже бесполезным . . . Поэтому я собрался с силами и , на два года раньше , в третий и , скорее всего , в последний раз сбежал от злобы и жестокости Запада в человечность Японии . В человечность , которая может исчезнуть .
Было это в августе . И теперь об этом путешествии я постараюсь рассказать . Если получится . . . Если помните , во втором своём очерке я писал , что мне предстоит очень трудная задача – рассказать о поездке в Японию разрушающимся сознанием . Теперь же передо мной стоит задача невозможная – рассказать обо всём сознанием разрушенным . Если первый очерк я писал , имея в голове ярчайшую картину произошедших событий , и мне оставалось только перенести её на бумагу (я даже обошёлся без краткого плана) , то второй очерк был нагромождением блоков текста , которые я отчаянно пытался соединить между собой . Третий же очерк я начинаю , вообще не имея представления о том , каким он выйдет . Передо мной будто колышется стена зыбкой , словно жидкой тьмы , в которую я наугад запускаю руки , выуживая оттуда какие-то обрывки – воспоминания , чувства , мысли . Иными словами , я приступаю к очерку , будучи уверенным в том , что ничего у меня не выйдет . Тогда почему ? На это может быть только один ответ – из уважения и любви к аниме . Я не стал бы делать этого , если бы мне хотелось рассказать что-то о себе . Но аниме – достойного того , чтобы о нём писать .
Взятые все вместе , эти три очерка , наверное , дадут достаточно впечатляющую картину моей деградации . Но как знать , может быть , слово и на этот раз выведет меня к свету , которого я не заслуживаю .
Главной целью моего визита , как вы уже догадались , был Комикет 96 – первый в истории четырёхдневный фестиваль . Второй по важности – поездка в Ашикагу , ибо несколько месяцев назад я узнал , это место действия Yosuga no Sora – одного из моих самых любимых аниме . Третьей – посещение Никко , одной из важнейших японских достопримечательностей . Разумеется , было и множество других целей , в том числе и Акихабара , которая вне рейтингов .
Я уже не раз говорил , что самое страшное – это ожидание . Интересно посмотреть , как менялось время между покупкой билета и самим визитом . При первой поездке я купил билет ровно за полгода . При второй – за сто тридцать с чем-то дней . При третьей – ровно за сто дней . С каждым разом всё меньше . Я пытался как-то сократить время мучений , ибо с того момента , как в твоём почтовом ящике оказывается PDF-файл с сокровищем – билетом на рейсы Рига – Хельсинки и Хельсинки – Токио , отменить уже ничего нельзя .
В этот раз всё было на удивление похоже на предыдущий . И стандартный набор паранойи : вулканы , тайфуны , землетрясения , смерть Императора , закрытие аэропорта ; и даже самое тяжёлое время снова началось где-то за четыре недели до визита . Я терпел и готовился . Если не считать паранойи , то главной трудностью , с которой мне довелось столкнуться , было то , что мне , почему-то , никак не удавалось забронировать номер в своей «Цукубе» . Форма бронирования была только на японском языке . То ли это был глюк сайта , то ли в сети HotelInk сложно решили , что нечего гайджинам в «Цукубе» жить – но зарегистрироваться у меня не получалось . Я пытался было заполнить форму на японском , но при запросе ввести имя в кандзи убоялся . В итоге я забронировал номер в отеле Asakusa&Capsule той же сети . Расположен он неподалёку от «Цукубы» , прямиком на Асакуса-дори – но на целый километр дальше от станции Уэно . 1400 метров вместо 400-от . Но нет худа без добра . Прямо рядом с гостиницей находится станция Таварамачи линии Гинза . Увидев это на Google Maps , я решил , наконец-то , выяснить , куда же эта линия ведёт – и к своему изумлению и радости увидел , что она не перечерчивает Токио поперёк , как я почему-то думал , а под Уэно поворачивает к югу и через Суэхирочё (а это суть та же Акихабара !) и станцию Токио идёт до самой Шимбаши , и только потом поворачивает на Шибую ! Иными словами , я мог ездить и в Акихабару , и в Шимбаши от гостиницы напрямую ! Если бы я удосужился выяснить это раньше , то в первые два визита мог бы не тратить время на хождение пешком в Уэно . . . Таким образом , единственной трудностью оставалось то , что ходить завтракать в Sukiya мне теперь нужно было не за 50 метров , как раньше , а за целый километр . Это , конечно , было мелочью – но мне всё равно было грустно . В моём понимании «Цукуба» в Японии была домом , и то , что я не мог снова войти в её тихие , узкие коридоры , лишало поездку части её прелести . Что ж , оставалось только надеяться , что и Asakusa&Capsule окажется столь же добрым местом .
Неожиданной радостью во время подготовки стало то , что наш Юхей , с которым я связался для консультаций , в августе тоже приезжал в Японию – и он пригласил меня приехать к нему в Миёту ! Приглашение было принято с самой искренней радостью (ликованием , восторгом и внутренними прыжками по комнате) , однако мне пришлось изрядно попотеть , выискивая в ультраплотном расписании полдня на поездку . Но в итоге удалось и это .
Соломон был прав – всё проходит . Неважно , насколько сильное отчаяние вы чувствуете , когда смотрите на часы и видите , что до визита в Японию осталось 26 дней 16 часов и 34 минуты , а потом , когда , по вашим расчётам , прошло часа три – четыре , вы смотрите на часы снова и видите , что до визита осталось 26 дней 16 часов и 12 минут , неважно , что вам кажется , что вы не выдержите – это пройдёт . И настанет яркое , радостное утро 7-го августа , и отец на своём «Рено» повезёт вас в аэропорт , и перед зданием аэровокзала поможет вам выгрузить вещи из машины , удивишиь лёгкости сумки («Так ведь я оттуда сколько привезу !») . Потом вы с ним обнимитесь на прощание – и окажетесь предоставленным сам себе . Путешествие начнётся .
«И мысль невольно улетает
Бродить средь милых , дальних скал . . .»
М . Ю . Лермонтов
1
В Средние века у инквизиции существовала пытка лишением надежды . Выглядела она так : заключённому каким-то образом (либо через подсадного сокамерника , либо с помощью "случайно" забытой карты с отмеченным тайным ходом , либо как-нибудь ещё) давали понять , что из его тюрьмы возможен побег . После этого он терял покой и сон . Он изобретал тысячи хитроумных способов обмануть охрану , отчаянно копал ложкой землю , искал в темноте подземелья камень с нацарапанным на нём крестиком , рискуя быть засыпанным , протискивался по узкому ходу . Наконец , преодолев все опасности , он делал первый шаг за пределы темницы – и попадал прямо в заботливые руки с укоризной ожидавших его инквизиторов . Сила удара была такова , что после этого ломались практически все – даже те , кто раньше стойко сносил физические пытки .
Зачем я всё это рассказываю ? Потому что , по сути , то же самое происходит у меня с аниме . Нет , аниме не собирается лишать меня надежды . Аниме не может предать . Но аниме может быть предано . Предано Японией . Каково это – полюбить аниме , сродниться с ним всей душой , жить и дышать им – а потом узнать , что всё , что тебе дорого , может быть уничтожено , осквернено и вдавлено в землю безжалостным молотом цензуры ? Аниме без свободы – не аниме . А отаку без аниме – не жилец . Честно говоря , моим изначальным планом было попытаться осуществить третий визит в Японию не в 2019-м , а в 2021-м году . Потому что 2021-ый – это год проведения юбилейного , сотого Комикета . Но я понимал , что может случиться так , что сотый Комикет окажется уже бесполезным . . . Поэтому я собрался с силами и , на два года раньше , в третий и , скорее всего , в последний раз сбежал от злобы и жестокости Запада в человечность Японии . В человечность , которая может исчезнуть .
Было это в августе . И теперь об этом путешествии я постараюсь рассказать . Если получится . . . Если помните , во втором своём очерке я писал , что мне предстоит очень трудная задача – рассказать о поездке в Японию разрушающимся сознанием . Теперь же передо мной стоит задача невозможная – рассказать обо всём сознанием разрушенным . Если первый очерк я писал , имея в голове ярчайшую картину произошедших событий , и мне оставалось только перенести её на бумагу (я даже обошёлся без краткого плана) , то второй очерк был нагромождением блоков текста , которые я отчаянно пытался соединить между собой . Третий же очерк я начинаю , вообще не имея представления о том , каким он выйдет . Передо мной будто колышется стена зыбкой , словно жидкой тьмы , в которую я наугад запускаю руки , выуживая оттуда какие-то обрывки – воспоминания , чувства , мысли . Иными словами , я приступаю к очерку , будучи уверенным в том , что ничего у меня не выйдет . Тогда почему ? На это может быть только один ответ – из уважения и любви к аниме . Я не стал бы делать этого , если бы мне хотелось рассказать что-то о себе . Но аниме – достойного того , чтобы о нём писать .
Взятые все вместе , эти три очерка , наверное , дадут достаточно впечатляющую картину моей деградации . Но как знать , может быть , слово и на этот раз выведет меня к свету , которого я не заслуживаю .
Главной целью моего визита , как вы уже догадались , был Комикет 96 – первый в истории четырёхдневный фестиваль . Второй по важности – поездка в Ашикагу , ибо несколько месяцев назад я узнал , это место действия Yosuga no Sora – одного из моих самых любимых аниме . Третьей – посещение Никко , одной из важнейших японских достопримечательностей . Разумеется , было и множество других целей , в том числе и Акихабара , которая вне рейтингов .
Я уже не раз говорил , что самое страшное – это ожидание . Интересно посмотреть , как менялось время между покупкой билета и самим визитом . При первой поездке я купил билет ровно за полгода . При второй – за сто тридцать с чем-то дней . При третьей – ровно за сто дней . С каждым разом всё меньше . Я пытался как-то сократить время мучений , ибо с того момента , как в твоём почтовом ящике оказывается PDF-файл с сокровищем – билетом на рейсы Рига – Хельсинки и Хельсинки – Токио , отменить уже ничего нельзя .
В этот раз всё было на удивление похоже на предыдущий . И стандартный набор паранойи : вулканы , тайфуны , землетрясения , смерть Императора , закрытие аэропорта ; и даже самое тяжёлое время снова началось где-то за четыре недели до визита . Я терпел и готовился . Если не считать паранойи , то главной трудностью , с которой мне довелось столкнуться , было то , что мне , почему-то , никак не удавалось забронировать номер в своей «Цукубе» . Форма бронирования была только на японском языке . То ли это был глюк сайта , то ли в сети HotelInk сложно решили , что нечего гайджинам в «Цукубе» жить – но зарегистрироваться у меня не получалось . Я пытался было заполнить форму на японском , но при запросе ввести имя в кандзи убоялся . В итоге я забронировал номер в отеле Asakusa&Capsule той же сети . Расположен он неподалёку от «Цукубы» , прямиком на Асакуса-дори – но на целый километр дальше от станции Уэно . 1400 метров вместо 400-от . Но нет худа без добра . Прямо рядом с гостиницей находится станция Таварамачи линии Гинза . Увидев это на Google Maps , я решил , наконец-то , выяснить , куда же эта линия ведёт – и к своему изумлению и радости увидел , что она не перечерчивает Токио поперёк , как я почему-то думал , а под Уэно поворачивает к югу и через Суэхирочё (а это суть та же Акихабара !) и станцию Токио идёт до самой Шимбаши , и только потом поворачивает на Шибую ! Иными словами , я мог ездить и в Акихабару , и в Шимбаши от гостиницы напрямую ! Если бы я удосужился выяснить это раньше , то в первые два визита мог бы не тратить время на хождение пешком в Уэно . . . Таким образом , единственной трудностью оставалось то , что ходить завтракать в Sukiya мне теперь нужно было не за 50 метров , как раньше , а за целый километр . Это , конечно , было мелочью – но мне всё равно было грустно . В моём понимании «Цукуба» в Японии была домом , и то , что я не мог снова войти в её тихие , узкие коридоры , лишало поездку части её прелести . Что ж , оставалось только надеяться , что и Asakusa&Capsule окажется столь же добрым местом .
Неожиданной радостью во время подготовки стало то , что наш Юхей , с которым я связался для консультаций , в августе тоже приезжал в Японию – и он пригласил меня приехать к нему в Миёту ! Приглашение было принято с самой искренней радостью (ликованием , восторгом и внутренними прыжками по комнате) , однако мне пришлось изрядно попотеть , выискивая в ультраплотном расписании полдня на поездку . Но в итоге удалось и это .
Соломон был прав – всё проходит . Неважно , насколько сильное отчаяние вы чувствуете , когда смотрите на часы и видите , что до визита в Японию осталось 26 дней 16 часов и 34 минуты , а потом , когда , по вашим расчётам , прошло часа три – четыре , вы смотрите на часы снова и видите , что до визита осталось 26 дней 16 часов и 12 минут , неважно , что вам кажется , что вы не выдержите – это пройдёт . И настанет яркое , радостное утро 7-го августа , и отец на своём «Рено» повезёт вас в аэропорт , и перед зданием аэровокзала поможет вам выгрузить вещи из машины , удивишиь лёгкости сумки («Так ведь я оттуда сколько привезу !») . Потом вы с ним обнимитесь на прощание – и окажетесь предоставленным сам себе . Путешествие начнётся .
суббота, 04 января 2020
“ Но нет ничего в этом мире , что было бы далеко от нас . “ В . Михайлов , “ Тогда придите , и рассудим “
Полёт
Над бесконечным серым мраком ,
Над грязью , злобой и враждой
Летит в Японию отаку ,
Летит отаку молодой .
Ревут бессонные моторы
И над крылом встаёт заря ,
А снизу проползают горы ,
Селенья , долы и моря .
Как долог тот полёт священный !
Он равен жизни и судьбе .
Он – ради встречи незабвенной .
Привет , Япония , тебе !
Над бесконечным серым мраком ,
Над грязью , злобой и враждой
Летит в Японию отаку ,
Летит отаку молодой .
Ревут бессонные моторы
И над крылом встаёт заря ,
А снизу проползают горы ,
Селенья , долы и моря .
Как долог тот полёт священный !
Он равен жизни и судьбе .
Он – ради встречи незабвенной .
Привет , Япония , тебе !
вторник, 03 декабря 2019
“ Но нет ничего в этом мире , что было бы далеко от нас . “ В . Михайлов , “ Тогда придите , и рассудим “
Комментарии .
вторник, 19 ноября 2019
“ Но нет ничего в этом мире , что было бы далеко от нас . “ В . Михайлов , “ Тогда придите , и рассудим “
Комментарии .
пятница, 01 ноября 2019
“ Но нет ничего в этом мире , что было бы далеко от нас . “ В . Михайлов , “ Тогда придите , и рассудим “
Комментарии .
четверг, 10 октября 2019
“ Но нет ничего в этом мире , что было бы далеко от нас . “ В . Михайлов , “ Тогда придите , и рассудим “
Комментарии .
понедельник, 07 октября 2019
“ Но нет ничего в этом мире , что было бы далеко от нас . “ В . Михайлов , “ Тогда придите , и рассудим “
«Дом, в котором . . .» Мариам Петросян – это третья из прочитанных мной книг современного автора , которую я рискну назвать великой . (Первыми двумя , если вы помните , были сборник рассказов Эрика-Эммануэля Шмитта и «Райнис и его братья» Роальда Добровенского) . Не могу понять , как в наши времена , когда вся «литература» создаётся по принципу «чем хуже – тем лучше» , можно было создать такое произведение . Достойное называться классикой .
Главная особенность романа состоит в том , что он неопределим . Уровень написания , идеи и даже сюжет – всё может оказаться не тем , чем кажется , ни в чём нельзя быть уверенным . Роман словно бы пришёл откуда-то из квантового мира , где наличие наблюдателя влияет на результат эксперимента . Здесь наличие наблюдателя возведено в квадрат . Первое искажение возникает , когда ты читаешь эту книгу , второе – когда пытаешься о ней рассказать . Всё получается не то и не так . Я вообще не могу читать на «Дом» отзывы – везде ужасающая примитивизация , современное выхолащивание . Читая книгу , хочется стать меньше , чтобы как-то не сбивать всё собой . Но это невозможно . Я тут сейчас хотел написать какую-то банальность , вроде «единственный способ существования в романе – это стать частью Дома , причём частью как можно более незаметной – и только тогда Дом примет тебя» . Но написать этого нельзя . Ибо Дом тебя – не примет ! Ты так и останешься сторонним наблюдателем , перед которым кто-то будет разворачивать великое полотно , которое ты не сможешь понять . Фантазия автора расцвечивает действительность в самые удивительные цвета и оттенки , во весь LSD-шный спектр , пропускает её через причудливые цветные линзы и призмы , бесконечные калейдоскопы – и на выходе ты уже не уверен ни в одной фразе из тех , что только что прочитал , не уверен в том , что прочитал их именно ты , не уверен в том , что ты более реален , чем мир Дома , к которому ты , может быть , являешься лишь нелепым бесплатным дополнением . Завораживающая бездна Дома затягивает тебя , а ты , словно неодушевлённый предмет , не способен ей сопротивляться .
Автор свято соблюдает принцип «искусство должно уметь говорить об ужасном без ужасов» , возводит его в абсолют . Несмотря на сюжет , в романе нет ни одного места , вызывающего физическое отвращение , когда захотелось бы закрыть книгу и больше её не открывать . (С ужасом пытаюсь представить , какую непроходимую мерзость понаписали бы на таком сюжете все эти прилепины и улицкие . Представить не получается , и слава Богу .)
Если говорить о частях , то для меня самая сильная – первая , вторая по силе – третья , потом – вторая . Начало вообще изумительно этой суровой мягкостью , этой неявной мистикой , которая то ли есть , то ли нет . Когда , во второй части , сверхъестественное вдруг полезло из всех щелей , то я честно говоря , испугался . Испугался , что сейчас автор превратит своё сложнейшее социально-философское исследование в примитивный мистический хоррор а-ля Стивен Кинг . К счастью , этого не произошло – автор только сметила акценты . Следующий момент , когда я испугался – это когда началась вся эта катавасия с наследством Стервятника , напоминающая мексиканскую мыльную оперу . Только потом я понял , что автор сложно выпукло выделила элемент абсурда . В результате вся эта история с наследством и сторожем-алкоголиком , оказывшимся бывшим директором (момент с Р Первым со свечкой в коридоре – один из сильнейших в романе) стала органичной частью ансамбля . И вот это уже движение гения . Гениальна ли автор ? В этой работе , работе всей жизни – да . Такую книгу , как эта , написанную словно бы нарочито небрежным , неряшливым стилем (сначала хотел написать – «почерком» , настолько манера написания сквозит через типографские буквы) , невозможно продумать . Её можно только идеально прочувствовать . Потому что никакого «нарочито» в ней нет . Автор сложно писала собой ! Например , Набоков – гений ума , в его романах каждое слово просчитано на калькуляторе и взвешено на весах . Выломай из многостраничного произведения одно слово – и всё развалится . У Петросян – почти то же самое , но каждое слово не продуман , а прочувствовано . Извлеки его (извлеки , а не выломай , оно живое !) – и будет уже не то . Автор – гений не ума , а сердца . Тут хочется обратить внимание на то , что роман написан женщиной . Где-то я слышал такую фразу , что «каждое великое произведение всегда бисексуально» , в том смысле что каждый подлинно великий автор должен воспринять как мужскую , так и женскую точку зрения , соединить оба почти несоединимых подхода . И в «Доме» это получилось идеально . В нём нет этой душной , всё на свете давящей женской жалости . Хотя автор своим героям несомненно сочувствует – но она не пытается их защитить и приголубить . И за счёт этого достигается такая глубина взгляда , что я даже рискну сравнить «Дом» с прозой самой Цветаевой . Только там есть это – когда автор более беспощадна к себе , чем к своим героям .
Итак , гениальна ли автор – мы (не) выяснили . Гениален ли роман ? И вот тут на первый план выходит та самая неопределимость . Либо да , либо нет , и думай что хочешь , а как по правде – никогда не узнаешь . Я уже говорил – не только внутренняя философия , но даже и внешняя структура романа неопределима . Роман разделён на главы , которые вовсе и не главы , ибо они идут не в хронологическом порядке , а чаще всего (но не всегда) представляют собой набор зарисовок из жизни Дома , сделанных то одним , то другим героем . Главы не ведут «от» «к» , это как нанизанные на нитку в случайном порядке бусы самых разных цветов , размеров и форм . И , сказав про бусы , я наконец-то понял , на что похож роман . На коллекцию Табаки . На собрание самых странных , причудливых предметов со всего мира , которые для человека со стороны (Курильщика ?) будут выглядеть лишь кучей хлама . До самого конца роман так и не даст проникнуть в себя . В качестве главного героя позиционируется Курильщик (кстати , не зря он – художник , наблюдатель , как мы) , но как на грех , от него-то как раз мало что зависит , он , почти всегда – инородное тело . И тот «приговор» ему , которым на собрании будет размахивать Акула , действительно будет приговором – приговором Дома Курильщику . «Непригоден .» Курильщик – единственный , у кого мы узнаём фамилию , а потом и имя . И именно тогда становится понятно , что Дом его не принял .
Мы , как и Курильщик , не можем полностью постичь логику Дома , как бы ни пытались , но она постепенно перестаёт нас удивлять . Точнее , не перестаёт – но удивление , шок как-то встраиваются в контекст Дома . Поэтомы фразы в духе «вот этим ножом убили того-то» воспринимаешь не то чтобы как должное , но как-то устало отмахиваешься от шока , становясь чем-то средним между Курильщиком и Р Первым . «Да понимаешь , мышки не успели перевариться .»
Самые сильные моменты автор приберегла напоследок . Один из них – это разговор Слепого с Горбачом на дереве . Для меня мысль Слепого о том , что Горбач честен только в страхе и потому куда несчастнее остальных – наверное , сильнейший момент в книге . Другой – разговор Сфинкса с Домом , после которог ему возвращают то , ради чего он и остался (я тут стараюсь не спойлерить) . Для меня Сфинкс - наверное , любимый герой , ибо лучше других умеет слушать и понимать . Даже несмотря на всю крутизну Табаки (образ Табаки – это вообще нечто) . Кстати , я только в самом конце начал понимать , кем Сфинкс был раньше и что с ним случилось .
Концовка романа с её расплетанием сюжетных нитей и подчёркнутым упрощением героев , тоже закономерна , хоть уже и менее двойственна . Автор показывает , что герои , лишённые Дома , не объединённые более его защитой , становятся , в общем-то , обычными , не особо примечательными людьми . Это грустно – но это неизбежно , ибо теперь они – часть Наружности . (Кстати , само слово «наружность» - тоже находка автора . Это как внутренность наоборот . И смотреть на неё тоже неприятно и страшно .) А стать частью Наружности – это всегда чуть-чуть смерть , самоубийство , шаг в никуда . Первый раз – при рождении (самый высокий уровень гормонов стресса в крови за всю жизнь , такой , которого никогда не бывает даже при очевидной смертельной опасности – как раз при рождении . Дети воспринимают его как смерть .) , потом – когда как . При выпуске из школы (о , я прочувствовал это на себе !) . При окончании университета . При смене работы . И наконец – при смерти , после которой мы выйдем в такую Наружность , где неизвесно , будет ли нас ожидать другая сторона Дома . . .
Главная особенность романа состоит в том , что он неопределим . Уровень написания , идеи и даже сюжет – всё может оказаться не тем , чем кажется , ни в чём нельзя быть уверенным . Роман словно бы пришёл откуда-то из квантового мира , где наличие наблюдателя влияет на результат эксперимента . Здесь наличие наблюдателя возведено в квадрат . Первое искажение возникает , когда ты читаешь эту книгу , второе – когда пытаешься о ней рассказать . Всё получается не то и не так . Я вообще не могу читать на «Дом» отзывы – везде ужасающая примитивизация , современное выхолащивание . Читая книгу , хочется стать меньше , чтобы как-то не сбивать всё собой . Но это невозможно . Я тут сейчас хотел написать какую-то банальность , вроде «единственный способ существования в романе – это стать частью Дома , причём частью как можно более незаметной – и только тогда Дом примет тебя» . Но написать этого нельзя . Ибо Дом тебя – не примет ! Ты так и останешься сторонним наблюдателем , перед которым кто-то будет разворачивать великое полотно , которое ты не сможешь понять . Фантазия автора расцвечивает действительность в самые удивительные цвета и оттенки , во весь LSD-шный спектр , пропускает её через причудливые цветные линзы и призмы , бесконечные калейдоскопы – и на выходе ты уже не уверен ни в одной фразе из тех , что только что прочитал , не уверен в том , что прочитал их именно ты , не уверен в том , что ты более реален , чем мир Дома , к которому ты , может быть , являешься лишь нелепым бесплатным дополнением . Завораживающая бездна Дома затягивает тебя , а ты , словно неодушевлённый предмет , не способен ей сопротивляться .
Автор свято соблюдает принцип «искусство должно уметь говорить об ужасном без ужасов» , возводит его в абсолют . Несмотря на сюжет , в романе нет ни одного места , вызывающего физическое отвращение , когда захотелось бы закрыть книгу и больше её не открывать . (С ужасом пытаюсь представить , какую непроходимую мерзость понаписали бы на таком сюжете все эти прилепины и улицкие . Представить не получается , и слава Богу .)
Если говорить о частях , то для меня самая сильная – первая , вторая по силе – третья , потом – вторая . Начало вообще изумительно этой суровой мягкостью , этой неявной мистикой , которая то ли есть , то ли нет . Когда , во второй части , сверхъестественное вдруг полезло из всех щелей , то я честно говоря , испугался . Испугался , что сейчас автор превратит своё сложнейшее социально-философское исследование в примитивный мистический хоррор а-ля Стивен Кинг . К счастью , этого не произошло – автор только сметила акценты . Следующий момент , когда я испугался – это когда началась вся эта катавасия с наследством Стервятника , напоминающая мексиканскую мыльную оперу . Только потом я понял , что автор сложно выпукло выделила элемент абсурда . В результате вся эта история с наследством и сторожем-алкоголиком , оказывшимся бывшим директором (момент с Р Первым со свечкой в коридоре – один из сильнейших в романе) стала органичной частью ансамбля . И вот это уже движение гения . Гениальна ли автор ? В этой работе , работе всей жизни – да . Такую книгу , как эта , написанную словно бы нарочито небрежным , неряшливым стилем (сначала хотел написать – «почерком» , настолько манера написания сквозит через типографские буквы) , невозможно продумать . Её можно только идеально прочувствовать . Потому что никакого «нарочито» в ней нет . Автор сложно писала собой ! Например , Набоков – гений ума , в его романах каждое слово просчитано на калькуляторе и взвешено на весах . Выломай из многостраничного произведения одно слово – и всё развалится . У Петросян – почти то же самое , но каждое слово не продуман , а прочувствовано . Извлеки его (извлеки , а не выломай , оно живое !) – и будет уже не то . Автор – гений не ума , а сердца . Тут хочется обратить внимание на то , что роман написан женщиной . Где-то я слышал такую фразу , что «каждое великое произведение всегда бисексуально» , в том смысле что каждый подлинно великий автор должен воспринять как мужскую , так и женскую точку зрения , соединить оба почти несоединимых подхода . И в «Доме» это получилось идеально . В нём нет этой душной , всё на свете давящей женской жалости . Хотя автор своим героям несомненно сочувствует – но она не пытается их защитить и приголубить . И за счёт этого достигается такая глубина взгляда , что я даже рискну сравнить «Дом» с прозой самой Цветаевой . Только там есть это – когда автор более беспощадна к себе , чем к своим героям .
Итак , гениальна ли автор – мы (не) выяснили . Гениален ли роман ? И вот тут на первый план выходит та самая неопределимость . Либо да , либо нет , и думай что хочешь , а как по правде – никогда не узнаешь . Я уже говорил – не только внутренняя философия , но даже и внешняя структура романа неопределима . Роман разделён на главы , которые вовсе и не главы , ибо они идут не в хронологическом порядке , а чаще всего (но не всегда) представляют собой набор зарисовок из жизни Дома , сделанных то одним , то другим героем . Главы не ведут «от» «к» , это как нанизанные на нитку в случайном порядке бусы самых разных цветов , размеров и форм . И , сказав про бусы , я наконец-то понял , на что похож роман . На коллекцию Табаки . На собрание самых странных , причудливых предметов со всего мира , которые для человека со стороны (Курильщика ?) будут выглядеть лишь кучей хлама . До самого конца роман так и не даст проникнуть в себя . В качестве главного героя позиционируется Курильщик (кстати , не зря он – художник , наблюдатель , как мы) , но как на грех , от него-то как раз мало что зависит , он , почти всегда – инородное тело . И тот «приговор» ему , которым на собрании будет размахивать Акула , действительно будет приговором – приговором Дома Курильщику . «Непригоден .» Курильщик – единственный , у кого мы узнаём фамилию , а потом и имя . И именно тогда становится понятно , что Дом его не принял .
Мы , как и Курильщик , не можем полностью постичь логику Дома , как бы ни пытались , но она постепенно перестаёт нас удивлять . Точнее , не перестаёт – но удивление , шок как-то встраиваются в контекст Дома . Поэтомы фразы в духе «вот этим ножом убили того-то» воспринимаешь не то чтобы как должное , но как-то устало отмахиваешься от шока , становясь чем-то средним между Курильщиком и Р Первым . «Да понимаешь , мышки не успели перевариться .»
Самые сильные моменты автор приберегла напоследок . Один из них – это разговор Слепого с Горбачом на дереве . Для меня мысль Слепого о том , что Горбач честен только в страхе и потому куда несчастнее остальных – наверное , сильнейший момент в книге . Другой – разговор Сфинкса с Домом , после которог ему возвращают то , ради чего он и остался (я тут стараюсь не спойлерить) . Для меня Сфинкс - наверное , любимый герой , ибо лучше других умеет слушать и понимать . Даже несмотря на всю крутизну Табаки (образ Табаки – это вообще нечто) . Кстати , я только в самом конце начал понимать , кем Сфинкс был раньше и что с ним случилось .
Концовка романа с её расплетанием сюжетных нитей и подчёркнутым упрощением героев , тоже закономерна , хоть уже и менее двойственна . Автор показывает , что герои , лишённые Дома , не объединённые более его защитой , становятся , в общем-то , обычными , не особо примечательными людьми . Это грустно – но это неизбежно , ибо теперь они – часть Наружности . (Кстати , само слово «наружность» - тоже находка автора . Это как внутренность наоборот . И смотреть на неё тоже неприятно и страшно .) А стать частью Наружности – это всегда чуть-чуть смерть , самоубийство , шаг в никуда . Первый раз – при рождении (самый высокий уровень гормонов стресса в крови за всю жизнь , такой , которого никогда не бывает даже при очевидной смертельной опасности – как раз при рождении . Дети воспринимают его как смерть .) , потом – когда как . При выпуске из школы (о , я прочувствовал это на себе !) . При окончании университета . При смене работы . И наконец – при смерти , после которой мы выйдем в такую Наружность , где неизвесно , будет ли нас ожидать другая сторона Дома . . .
вторник, 17 сентября 2019
“ Но нет ничего в этом мире , что было бы далеко от нас . “ В . Михайлов , “ Тогда придите , и рассудим “
Escape
Поднимем хвост трубою
И свалим от 3D ,
Нам аниме с тобою -
Наркотик LSD .
В нём юных душ изгибы
И радуга волос .
Домчимся до Акибы ,
Где в сёдзе-ай я врос .
Там , где на майках – панды ,
Где злоба – ерунда ,
Мы в лабиринтах Канды
Запрёмся навсегда .
Поднимем хвост трубою
И свалим от 3D ,
Нам аниме с тобою -
Наркотик LSD .
В нём юных душ изгибы
И радуга волос .
Домчимся до Акибы ,
Где в сёдзе-ай я врос .
Там , где на майках – панды ,
Где злоба – ерунда ,
Мы в лабиринтах Канды
Запрёмся навсегда .
среда, 21 августа 2019
“ Но нет ничего в этом мире , что было бы далеко от нас . “ В . Михайлов , “ Тогда придите , и рассудим “
Нагноение
Я не выдержал этот вес ,
Изуродовал я свой дух ,
И над сердцем глумится бес ,
И ругаюсь я матом вслух .
Я хотел бы избежать тьмы ,
Есть ли место , где её нет ?
Нет такого , ведь тьма – это мы ,
Никогда не придёт рассвет .
Я не знаю , где спрятаться мне
От гниющих ран – жизни мет .
Не желаю служить сатане ,
Жду , пока не подарят смерть .
Я не выдержал этот вес ,
Изуродовал я свой дух ,
И над сердцем глумится бес ,
И ругаюсь я матом вслух .
Я хотел бы избежать тьмы ,
Есть ли место , где её нет ?
Нет такого , ведь тьма – это мы ,
Никогда не придёт рассвет .
Я не знаю , где спрятаться мне
От гниющих ран – жизни мет .
Не желаю служить сатане ,
Жду , пока не подарят смерть .
понедельник, 29 июля 2019
“ Но нет ничего в этом мире , что было бы далеко от нас . “ В . Михайлов , “ Тогда придите , и рассудим “
Наконец-то
Теперь в своей я роли ,
Несбывшаяся драма ,
Я стал трусами лоли
И ториями храма .
Изрезанный прибоем ,
Прислушиваюсь к звуку
Глухонемого воя
Свершившего сэппуку .
Пологим горным склоном
Спадающий к океану ,
Захлёбываясь стоном ,
Среди ёкаев кану .
Теперь в своей я роли ,
Несбывшаяся драма ,
Я стал трусами лоли
И ториями храма .
Изрезанный прибоем ,
Прислушиваюсь к звуку
Глухонемого воя
Свершившего сэппуку .
Пологим горным склоном
Спадающий к океану ,
Захлёбываясь стоном ,
Среди ёкаев кану .
среда, 10 июля 2019
“ Но нет ничего в этом мире , что было бы далеко от нас . “ В . Михайлов , “ Тогда придите , и рассудим “
Недавно увидел издание «Дюймовочки» с рисунками от российского художника Екатерины Ефремовой . Сказать , что я был впечатлён , значит выразиться очень мягко . Пожалуй , это лучшие иллюстрации к книге (любой) , которые я видел за всю жизнь . Мне они понравились до такой степени , что я , впервые в жизни , поискал информацию об авторе в Интернете . Ничего конкретного не нашёл – но я почти уверен , что она знакома с аниме и анимешным стилем рисовки . Потому что во многих рисунках чувствуется это , что-то до боли знакомое , та же самая пронзительная красота , та же , если можно так витиевато выразиться , внутренняя логика эстетики . На некоторых рисунках Дюймовочка даже немного на Шинобу-сама похожа !
Если же автор не знает об аниме и пришла к такому стилю самостоятельно , то перед ней остаётся только снять Шлем Мамбрина . Впрочем , шлем перед ней нужно снять в любом случае . Потому что в наше время ужасающей примитивизации искусства иллюстрации (как и любого другого искусства , да и не только его) увидеть что-то такое , невероятно искреннее , исполненное света , движения , души – это дорогого стоит . Иногда , при взгляде на рисунок , меня пронимало чуть ли не до слёз , я сразу начинал представлять себя «Дюймовочку» в виде аниме , в движении . Книга действительно выглядит как визуальная новелла ! Даже само восприятие сказки меняется !
Это заставило меня в очередной раз задуматься о том , насколько же большой силой может обладать художественное изображение – и насколько оно недооценено у нас , на Западе . В Японии иллюстрации к книге зачастую делаются самим автором и являются неотъемлемой частью произведения . В этом – не только талант , но и мудрость , ибо только автор может увидеть свою работу такой , какой она им и задумана . От западных писателей требовать мастерства рисования сложно , поэтому остаётся надеяться , что найдутся художники , способные увидеть произведение так , как это сделала Ефремова .
Очень бы хотелось привести примеры иллюстраций , но Diary к этому не очень предрасположен . С одной стороны , это хорошо , потому что здесь первично слово . Но иногда бывает неудобно . Впрочем , примеры изображений нетрудно найти в Интернете .
Но одну картинку всё-таки размещу . Как на неё посмотришь – сразу на душе светлее становится .
Если же автор не знает об аниме и пришла к такому стилю самостоятельно , то перед ней остаётся только снять Шлем Мамбрина . Впрочем , шлем перед ней нужно снять в любом случае . Потому что в наше время ужасающей примитивизации искусства иллюстрации (как и любого другого искусства , да и не только его) увидеть что-то такое , невероятно искреннее , исполненное света , движения , души – это дорогого стоит . Иногда , при взгляде на рисунок , меня пронимало чуть ли не до слёз , я сразу начинал представлять себя «Дюймовочку» в виде аниме , в движении . Книга действительно выглядит как визуальная новелла ! Даже само восприятие сказки меняется !
Это заставило меня в очередной раз задуматься о том , насколько же большой силой может обладать художественное изображение – и насколько оно недооценено у нас , на Западе . В Японии иллюстрации к книге зачастую делаются самим автором и являются неотъемлемой частью произведения . В этом – не только талант , но и мудрость , ибо только автор может увидеть свою работу такой , какой она им и задумана . От западных писателей требовать мастерства рисования сложно , поэтому остаётся надеяться , что найдутся художники , способные увидеть произведение так , как это сделала Ефремова .
Очень бы хотелось привести примеры иллюстраций , но Diary к этому не очень предрасположен . С одной стороны , это хорошо , потому что здесь первично слово . Но иногда бывает неудобно . Впрочем , примеры изображений нетрудно найти в Интернете .
Но одну картинку всё-таки размещу . Как на неё посмотришь – сразу на душе светлее становится .
суббота, 29 июня 2019
“ Но нет ничего в этом мире , что было бы далеко от нас . “ В . Михайлов , “ Тогда придите , и рассудим “
Комментарии .
четверг, 27 июня 2019
“ Но нет ничего в этом мире , что было бы далеко от нас . “ В . Михайлов , “ Тогда придите , и рассудим “
Извинения
Мне слишком тяжело , простите ,
Охрустевает в сердце лёд .
Мой персональный истребитель
Уже отправился в полёт .
Системы наведенья в норме ,
Горят огни над полосой ,
И смерть в пилотной униформе
Наотмашь в сердце бьёт косой .
Пульс замирает от удара –
Мне сложно не хватило сил .
Ракеты вырвут из кошмара –
Я ничего не сотворил .
Мне слишком тяжело , простите ,
Охрустевает в сердце лёд .
Мой персональный истребитель
Уже отправился в полёт .
Системы наведенья в норме ,
Горят огни над полосой ,
И смерть в пилотной униформе
Наотмашь в сердце бьёт косой .
Пульс замирает от удара –
Мне сложно не хватило сил .
Ракеты вырвут из кошмара –
Я ничего не сотворил .
вторник, 25 июня 2019
“ Но нет ничего в этом мире , что было бы далеко от нас . “ В . Михайлов , “ Тогда придите , и рассудим “
Комментарии .
суббота, 18 мая 2019
“ Но нет ничего в этом мире , что было бы далеко от нас . “ В . Михайлов , “ Тогда придите , и рассудим “
Комментарии .
среда, 01 мая 2019
“ Но нет ничего в этом мире , что было бы далеко от нас . “ В . Михайлов , “ Тогда придите , и рассудим “
Комментарии .
суббота, 20 апреля 2019
“ Но нет ничего в этом мире , что было бы далеко от нас . “ В . Михайлов , “ Тогда придите , и рассудим “
«Кветиапин — атипичный нейролептик , применяется для лечения хронической и острой шизофрении как с продуктивной , так и с негативной симптоматикой , для лечения биполярного аффективного расстройства , большого депрессивного расстройства (в сочетании с антидепрессантами) и некоторых других психических заболеваний .»
Из Википедии
Кветиапин
Нам выплатят зарплату ,
Just like they always should ,
Мы смотрим Танабату ,
А с нами Робин Гуд ,
А с нами Робин Шарма
Елозит невпопад ,
И здравствует угарно
Какой-то адвокат .
От скачки пало кресло .
Подорожал бензин .
А нам не интересно -
Мы пьём кветиапин .
Таблетки перед снами ,
И вечен лишь туман ,
Рай попрощался с нами -
Он сам себе обман .
Из Википедии
Кветиапин
Нам выплатят зарплату ,
Just like they always should ,
Мы смотрим Танабату ,
А с нами Робин Гуд ,
А с нами Робин Шарма
Елозит невпопад ,
И здравствует угарно
Какой-то адвокат .
От скачки пало кресло .
Подорожал бензин .
А нам не интересно -
Мы пьём кветиапин .
Таблетки перед снами ,
И вечен лишь туман ,
Рай попрощался с нами -
Он сам себе обман .